Тема африканских беженцев с завидной регулярностью всплывает в заголовках израильских СМИ на протяжении тногих лет. И это несмотря на то, что за последнее время их количество не только не увеличилось, но и пошло на убыль. На сегодняшний день поток беженцев практически иссяк, и по всей стране их количество по максимальным оценкам исчисляется 60-ю тысячами. При этом многие из них содержатся за высоким забором с колючей проволокой, в одном из самых труднодоступных районов страны. И, тем не менее, эта тема все так же продолжает будоражить умы израильской общественности. Нынешнее правительство, весьма чуткое к общественным настроениям определенного толка, позаботилось о сооружении громадной тюрьмы в пустыне Негев, предназначенной для людей, которые провинились лишь в том, что им удалось спастись от смерти и добраться до Израиля, пройдя через все муки ада. Оно также позаботилось о создании специального подразделения, призванного отлавливать этих людей и переправлять их либо в тюрьму, либо в пекло, из которого им чудом удалось вырваться. Об одном оно не позаботилось – о выработке четких критериев предоставления статуса беженца со всеми вытекающими отсюда правами.Если брать израильское общество в целом, то можно сказать, что истерия по этому поводу искусственно нагнетается сверху, дабы отвлечь людей от реальных проблем и стравить их друг с другом. Подхватывается же она представителями строго определенных,
маргинальных кругов, изначально являющихся носителями откровенно расистского мировоззрения. В основном же израильское население относится к беженцам не столько враждебно, сколько индифферентно.Впечатление же, которое пытаются создать как представители неправительственных расистских кругов, так и само правительство (например, в лице депутата Кнессета от партии Ликуд Мири Регев, назвавшей беженцев «раковой опухолью»), будто бы речь идет о важнейшей национальной проблеме, по большей части не соответствует действительности. Подавляющее большинство жителей районов, где сосредоточены беженцы из Африки, не вовлечены в акции, организуемые правыми кругами против «засилья нелегалов». Любой, кто усомнится в этом, может посмотреть, сколько голосов было отдано за партию «Оцма Ле-Исраэль» в районах Ха-Тиква и Неве Шаанан. Из многих тысяч израильтян, проживающих в этих районах, за эту партию, основным предвыборным козырем которой являлось подстрекательство против беженцев, проголосовало лишь несколько десятков человек.
И это притом, что израильские СМИ старательно нагнетают обстановку. Они сообщают о каждом правонарушении, совершенном беженцами, ни разу не забывая упомянуть о происхождении правонарушителя. В особенности это касается темы изнасилований, которая наиболее часто и широко муссируется в израильской прессе, в особенности русскоязычной. И отнюдь не из соображений защиты женщин. Изнасилования и избиения женщин происходят в Израиле регулярно, но если насильник-еврей, то если это и получает огласку то, как правило, в качестве короткой заметки мелким шрифтом в разделе «криминал».
Что же касается преступности в целом, то создается впечатление, что из-за беженцев южный Тель-Авив, превратился в сплошную криминогенную зону. Но достаточно ознакомиться с исследованием Информационного центра Кнессета, чтобы это впечатление раз и навсегда развеялось . Статистические данные однозначно свидетельствуют, что уровень преступности среди беженцев намного ниже, чем среди остального населения Израиля. Резонно было бы ожидать обратного, так как в трущобах среди бедноты, преступность, как правило, зашкаливает. Но в данном случае речь идет о людях, находящихся на нелегальном положении, и панически боящихся не только совершить какое-либо противоправное действие, но вообще тем или иным образом заявить о своем присутствии.
Но, как уже было сказано, большинство израильтян, вопреки стараниям правительства, СМИ и праворадикальных кругов, остаются индифферентными к расистской пропаганде, направленной против беженцев. За исключением одного весьма многочисленного сектора – русскоговорящей общины. Не будет преувеличением сказать, что среди русскоязычных израильтян откровенно расистская риторика, направленная против «нелегалов», является частью консенсуса. Центральные русскоязычные СМИ, отражающие настроения своей аудитории, при обсуждении этой темы сплошь и рядом скатываются к высказываниям, носящим откровенно подстрекательский характер.Что же вызывает столь немотивированную агрессию среди русскоязычной общины по отношению к людям, которые не представляют для нее ни малейшей угрозы? Ведь подавляющее большинство русскоязычных борцов с «засильем нелегалов» ни разу не перемолвились с кем-либо из объектов своей неприязни даже парой слов. Причем, надо заметить, что, хотя агрессивное неприятие беженцев и идет, как правило, рука об руку со столь же агрессивным неприятием арабов, обоснование подобного неприятия существенно различается в этих двух случаях. Если арабы воспринимаются как ультимативный враг, намеренно и целенаправленно добивающийся нашего уничтожения, то беженцы воспринимаются как «грязь», «саранча», «раковая опухоль», «стихийное бедствие». И если в первом случае неприязнь еще можно хоть как-то рационализировать, то во втором случае она носит полностью иррациональный характер.
В этой связи вспоминается настоящая буря, которая поднялась в русскоязычной среде после того, как известный израильский журналист Ярон Лондон сравнил иммигрантов из бывшего СНГ с африканскими беженцами. В чем же заключалась причина столь бурного возмущения? Ответ в 100% случаев был таков: мы, в отличие от них, прибыли сюда легально, а они — «незаконно проникли». Произвольность такого понятия как «легальность», если рассматривать его с чисто формальной, законодательной точки зрения, очевидна. Сегодня «нелегальными» объявляют одних, а завтра – других, как это часто происходило в истории. Нет, речь здесь идет о чем-то совершенно ином. Иммигранты из СНГ «легальны» по той «объективной» причине, что они как евреи вернулись на свою «историческую родину». Ведь Израиль задумывался как убежище именно для евреев. И хотя африканцы сегодня нуждаются в убежище в несоизмеримо большей степени, нежели евреи, им в этом убежище следует отказать.
Однажды я натолкнулся в Тель-Авиве на демонстрацию, на которой один из участников держал плакат, гласящий (по-русски): «Не позволим украсть у нас государство!». Речь шла о поддержке инициативы тогдашнего министра внутренних дел Эли Ишая по изгнанию из страны детей гастарбайтеров. Детей, выросших в Израиле, не знающих никаких иных реалий, кроме израильских, говорящих исключительно на иврите, одним словом 100%-х израильтян. Я разговорился с ним. Как выяснилось, он практически не знал иврита, смотрел российское телевидение, читал русскоязычную прессу и имел весьма смутное представление о местной культуре. Мой вопрос, почему он считает именно себя, а не этих детей, хозяином этого государства, вызвал крайнее возмущение. Вслед за гордым заявлением «я – еврей!» мне, как «леваку» и «пятой колоне», было предложено убираться вон из страны вместе с гастарбайтерами и их детьми. Но, думаю, что, оставаясь наедине с собой, этот же человек все же задается вопросом, на каком основании я здесь, почему мне отдается предпочтение перед людьми, которые и в самом деле спасаются от смерти и нуждаются в убежище? И, не находя ответа, он выходит на демонстрацию, дающую ему возможность заявить о своем безраздельном праве на эту страну и затолкнуть поглубже свои страхи. И, думаю, что не ошибусь, если скажу, что в этом кроется одна из причин нашей ненависти к «чужакам», прибывшим из Африки. Где-то в глубине души мы видим в них свое собственное отражение.
Михаил Урицкий
Ему ответил Лев Авенайс статьей "В кривом зеркале"
Прочитал я статью Михаила Урицкого «Зеркало «нелегалов» и задумался. Вроде бы я тоже считаю себя либералом, и я тоже сочувствую тяжелой доле нелегальной иммигрантов. Что и говорить, жизнь у них не сладкая. Почему же эта статья вызвала у меня резкое неприятие. Уж больно кривым выглядит «зеркало по Урицкому».Дело в том, что автор в угоду своей концепции, мягко говоря, передергивает факты. Достаточно лишь бегло пройтись по тезисам автора. Во-первых, лагерь для нелегальных иммигрантов – это не тюрьма. В любой стране задержанные нелегальные иммигранты либо немедленно выдворяются – если есть куда выдворять, либо помещаются в места временного содержания (читай – лагеря). И так поступают во всех, даже самых цивилизованных странах. Во-вторых, эти люди провинились вовсе не в том, что «им удалось спастись от смерти», а в том, что они незаконно, — с точки зрения и израильских, и международных законов — проникли на территорию Израиля. Как ни крути, это правонарушение. И наконец, для того, чтобы власти Израиля могли решить вопрос о предоставлении или не предоставлении статуса беженца, надо, как минимум, обратиться к ним с такой просьбой. Чего нелегальные иммигранты, насколько я знаю, не делают.
Не думаю, что кто-то искусственно нагнетает истерию по поводу иммигрантов. Эта проблема сейчас актуальна во всем мире. Ею озабочены и в России, и во Франции, и в Британии, и в Бельгии. Разумеется, она не является «важнейшей национальной», но никто, кроме откровенных малочисленных маргиналов, ее таковой и не изображает. К сожалению, проблем у нас хватает с избытком, и проблема нелегалов – это лишь «одна из». Но и говорить, что такой проблемы нет, или что она создана искусственно — это значит по-страусиному прятать голову в песок.
Автор статьи утверждает, что израильское население относится к беженцам не столько враждебно, сколько индифферентно. Полагаю, что он принимает желаемое за действительное. Никаких опросов на этот счет, к счастью не проводилось. Результаты такого опроса, я уверен, были бы удручающими для г-на Урицкого. И не только у нас, но и повсюду. Увы, ксенофобия – это вполне естественное чувство, присущее, как и зависть, и некоторые другие не вполне приятные качества, подавляющему большинству людей. Даже у «эталона интеллигента» Чехова можно найти в дневниках и письмах не очень политкорректные мысли. Но интеллигентный человек просто загоняет такие чувства в дальний угол своей души и не дает им выплеснуться на всеобщее обозрение. Вывод Урицкого о том, что жителей проблемных районов не беспокоит присутствие нелегальных иммигрантов, так как они не голосовали за «подстрекательскую» партию «Оцма ле-Исраэль», не выдерживает элементарного испытания формальной логикой. Ведь в русскоговорящей общине, в которой, по мнению автора, расизм по отношению к «нелегалам» является «частью консенсуса», за эту партию тоже голосовали очень и очень немногие. Просто в ходе выборной кампании проблема «нелегалов» была далеко не самой главной – и для русскоязычных избирателей тоже. Кстати, если уж быть до конца честным, то и для партии «Оцма ле-Исраэль» лозунг борьбы с нелегалами тоже был не на первом месте.
Я вообще не думаю, что русскоязычная община более нетерпима к нелегальным иммигрантам, чем остальная часть израильского общества. Упрекая русскоязычные СМИ в расистских высказываниях, сам Урицкий противоречит себе, всего несколькими строками выше, сообщая о «стараниях» ивритских СМИ, наряду с правительством и праворадикальными кругами, разжечь расистские настроения в обществе. А если почитать ивритские комментарии в интернете к статьям на эту тему, то они ничем не отличаются от высказываний в русскоязычном сегменте интернета.
Я часто прохожу по району Неве Шаанан по пути на автовокзал. Не считаю себя ксенофобом, не испытываю ненависти к «чужим» лицам, заполнившим эти кварталы, и страха не испытываю тоже. Но определенный дискомфорт ощущаю. Мне неуютно. Я не чувствую себя в своей стране, и мне трудно гордиться такой страной, которая окружает меня там.
А утверждение Урицкого, что произвольность такого понятия как «легальность» очевидна «с формальной, законодательной точки зрения», попросту абсурдно. Это ему скажет любой юрист любой страны, — что левый, что правый, что «никакой». И удивительно, что разницу между легальным и нелегальным надо объяснять.
Есть разные мнения, каким должен быть Израиль – государством еврейского народа или государством всех его граждан. Но и в первом, и во втором варианте – это государство его граждан, а не всех землян, кто каким-то образом в него проник. Если Урицкий полагает, что африканец, бежавший от голода или угрозы смерти в его стране и нелегально пересекший границу Израиля, имеет такие же права на Израиль, как человек, прибывший в страну по Закону о Возвращении, у него нет шансов, что его поймет даже самый либеральный гражданин западного мира. Потому что цивилизация – это, прежде всего, признание главенства закона над беззаконием. А следуя «принципу Урицкого» мы договоримся до того, что в случае, если пятьсот миллионов китайцев перейдут границу России, они будут иметь на ее землю законные права. Ибо «легальность» — понятие произвольное.
Я, так же, как и большинство граждан страны, и ее Верховный суд, считаю, что действия властей в отношении нелегальных иммигрантов должны базироваться на международном праве. Согласно международному праву, нельзя высылать беженцев в страну, где им угрожает смерть. Наше правительство, как бы я к нему ни относился, никогда такого не делало. Нелегальных иммигрантов возвращали по согласию с тамошними властями лишь в страны, которые по международным нормам не считаются зонами военных конфликтов. Мы не высылаем нелегальных иммигрантов в страны, где им грозит смерть. Как сообщают СМИ, сейчас наши дипломаты договариваются с третьими странами о переправке туда нелегалов, которые обретут в этих странах легальный статус.
Я, как и большинство израильтян, — за гуманное отношение к людям – независимо от того, легально или нелегально они оказались в нашей стране. Я — за то, чтобы содержание задержанных нелегалов соответствовало общепринятым международным нормам. Я – за то, чтобы пресечь каналы проникновения нелегалов в Израиль. Но я категорически против того, чтобы открыть наши границы для неконтролируемого потока нелегалов из всех горячих точек планеты. Я – против того, чтобы выдавать этим людям израильские паспорта.
Я, хоть и атеист, но однажды прочитал свод правил «Кицур шулхан арух». И запомнил порядок предпочтений при оказании помощи. Прежде всего — помогай родственникам, потом – знакомым, отдавай предпочтение землякам перед иногородними, евреям – перед неевреями. Можно конечно заботиться обо всем человечестве, но давайте будем прежде думать о своем народе, о своей стране.
Лев Авенайс
Комментарии Урицкого под статьей Авенайса:
По пунктам. 1. Сделайте одолжение, просто погуглите в нете, что такое тюрьма Сахароним. Это именно тюрьма, а не лагерь беженцев. Поскольку статус беженцев в Израиле не предоставляется даже спасающимся от смерти. В Израиле беженцы именуются незаконно проникнувшими, а потому являются преступниками по определению. В тюрьме Сахароним многие сидят уже на протяжении нескольких лет.
2. Речь не о том, что партию Оцма ле исраэль не поддержало население в целом, а о том, что за нее вообще не голосовали жители районов, где сосредоточены беженцы. Надеюсь, вы в курсе, что можно смотреть результаты выборов по районам.
3. Ивритоязычная пресса хоть и нагнетает обстановку, но держится в рамках приличий. Русскоязычная же пресса часто занимается откровенным подстрекательством в угоду своей аудитории.
4. Вам напомнить исторические примеры, когда определенные группы людей объявляли нелегальными, а юристы подводили под это железобетонную юридическую базу?
И последнее. Ваше правительство да посылает людей на смерть по договоренности с принимающей стороной. Просто поинтересуйтесь что происходит в Эритрее и что грозит вернувшимся туда беженцам. Впрочем зачем это вам. Ведь это же не ваш ближний круг